В Китае, США, Германии кризис вызвал существенные структурные сдвиги в промышленности в пользу инноваций и укрепления конкурентоспособности, чему в большой степени способствовали государственные антикризисные программы. По инновационному пути идет и Россия. Важно, однако, при этом понимать, что инновации являются не самоцелью, но средством эффективного использования сравнительных преимуществ, которыми обладает страна. Т.е. инновационная "надстройка" действительно повысит устойчивую конкурентоспособность страны в том случае, если будет преимущественно базироваться на традиционных, уже развитых и имеющих хорошие условия для стабильного роста в России и сильные позиции на экспортном рынке материало-, энерго- и водоемких отраслях. Прежде всего, это касается сельского хозяйства, черной и цветной металлургии, химической промышленности, в том числе и такой ключевой для обеспечения продовольственной безопасности отрасли, как производство минеральных удобрений. Вторым важным условием устойчивой таргетированной модернизационной и инновационной активности является сохранение благоприятной экологической среды, еще лучше - создание дружелюбных экосоциальных условий. Как минимум модернизация и инновации должны быть надежным предохранителем против экологических катастроф, безвозвратно уничтожающих или резко снижающих качество природных ресурсов, негативно сказывающихся на здоровье и социально-экономическом положении тысяч людей и регионов. Необходимо исключить возможность повторения катастроф, подобных разрушению части города Березники из-за аварии на калийном руднике. В России сегодня начинают воплощаться в жизнь или разрабатываются государственные программы стратегического развития в ряде ключевых отраслей. Не должна остаться в стороне и такая стратегически важная, абсолютно конкурентная на мировом рынке отрасль, как производство минеральных удобрений. Государство должно и здесь наметить ориентиры развития и создать бизнесу условия для подключения к их реализации. Бизнес, опираясь на государственные ориентиры и стимулы, повышает эффективность использования своих ресурсов путем технологической и структурно-корпоративной оптимизации, передавая часть этого эффекта сельскому хозяйству и способствуя тем самым его модернизации и росту продуктивности всего АПК. Таким путем можно обеспечить максимальный синергетический эффект. Необходимость в безотлагательной разработке государственной стратегии развития промышленности минеральных удобрений обусловлена как производственной спецификой отрасли (высокой капиталоемкостью, длительными сроками окупаемости), так и ее прямой зависимостью от реализации Доктрины продовольственной безопасности России. Притом что минеральные удобрения примерно на треть обеспечивают урожайность основных сельхозкультур, их общее внесение в России составляет менее 20% от уровня 1990 года, а доля удобренной площади в общей площади посевов не достигает и 50%. Такая ситуация связана с объективной дороговизной минеральных удобрений. В большинстве развитых стран государство дотирует их покупку фермерами (иногда до 50%). В ЕС, например, почти 30% субсидий из "евросоюзного бюджета" фермеры расходуют на оплату агрохимикатов. В 1990 году и в России госдотации снижали цены минеральных удобрений для агропредприятий на 40%. В ходе рыночных реформ это субсидирование вначале прекратилось, затем периодически возобновлялось, но в ограниченных масштабах. Реальное усиление господдержки связано с госпрограммой, в которой на субсидирование покупки сельхозпроизводителями минеральных удобрений на 2008-2012 годы закладывалось более 20 млрд руб., или 30% всех расходов по разделу "создание общих условий функционирования сельского хозяйства". Это позволит увеличить поставки минеральных удобрений российским аграриям в 1,6-2,4 раза. Тем не менее их объем (даже с учетом появления более экономных форм минеральных удобрений и технологий их внесения) будет примерно вдвое ниже уровня 1990 года. Платежеспособность российских аграриев растет очень медленно даже при том, что внутрироссийские цены минеральных удобрений сейчас на 25-30% ниже мировых. Неизбежно поэтому сохранение масштабного экспорта, на который в силу резкого сужения внутреннего платежеспособного спроса в предыдущий период вынужденно переориентировалась промышленность удобрений. В новых посткризисных условиях перспективной задачей является не свертывание экспорта минеральных удобрений, а оптимизация его соотношения с поставками на внутренний рынок. Экономически и политически целесообразно сохранение устойчивых позиций наших агрохимических компаний на мировых рынках минеральных удобрений, дающее России не только высокие экспортные доходы, но и важную роль в решении мировой продовольственной проблемы (применение минеральных удобрений обеспечивает продовольствием 48% населения мира). Тем более что Россия уже взяла на себя конкретные обязательства в этой области в рамках Аквильской инициативы по мировой продовольственной безопасности. В докризисный период этой оптимизации препятствовала структура, сложившаяся в отрасли. Это результат разделения прежнего единого вертикально интегрированного и центрально-управляемого комплекса производства минеральных удобрений на производителей минеральных удобрений и сырьевые компании. Рыночная трансформация превратила первую группу в нормальный конкурентный бизнес с неустойчивой и негарантированной предпринимательской прибылью. Ее получение требует постоянных технологических и организационных усилий, с единственно возможным рентным доходом - преходящей "рентой лидерства", как эффекта этих усилий. Вторая группа, получив контроль над сырьем, без которого экономически нецелесообразно (а нередко и технологически невозможно) производство минеральных удобрений, превратилась в ресурсную монополию, "приватизировавшую" ранее принадлежавшую государству устойчивую природную ренту и извлекающую монопольную прибыль. Факт, что сырьевые компании и сами производят готовые удобрения, ничего не меняет. Более того, их перерабатывающие подразделения могут получать искусственные конкурентные преимущества, покупая сырье по более низким внутрикорпорационным ценам. В принципе трудно было ожидать других результатов от весьма хаотичной приватизации. Различия в рыночно-производственной структуре предопределяют и разную склонность к "модернизационной ответственности". Компании первой группы более восприимчивы к требованиям научно-технического и управленческо-организационного прогресса. Они склонны воспринимать такую ответственность не как излишнюю нагрузку, а как дополнительный стимул к усилиям по снижению издержек и созданию других возможностей для повышения привлекательности и эффективности их продукции для партнеров. Компании второй группы менее восприимчивы к модернизационным вызовам. Они слабо заинтересованы в снижении издержек и проведении инноваций (даже если имеют такие возможности), поскольку могут поддерживать желательные условия поставок даже ценой снижения объема производства и эффективности использования технического и трудового потенциала. В силу опоры на уникальные природные условия, ресурсные монополии, как правило, менее прозрачны, что позволяет им манипулировать данными отчетности для необоснованного завышения цен (даже если эти цены контролируются национальным регулятором). В результате не только сдерживаются модернизационные процессы внутри второй группы, но и тормозится модернизация в рамках первой группы (технологически и экономически зависимой от поставок сырья из первой), а стало быть, и "перелив эффекта" модернизации "по конечному продукту" в сельское хозяйство. Цены и условия поставок минеральных удобрений остаются малопривлекательными для сельхозпроизводителей. Компании, опирающиеся на уникальное стечение монопольных и природных факторов, умело их использовали для наращивания своей капитализации. Сегодня они стоят перед новым выбором: содействовать появлению новых операторов на рынке или пассивно "охранять" свои монопольные позиции. Первая стратегия расширит стратегический горизонт их бизнеса. Вторая - неминуемо приведет к стагнации и соответственно жестким управляющим воздействиям государства в интересах национальной конкурентоспособности и модернизации. |
